Ах, какая летом красота! А если это лето ещё и в деревне, то нет ничего прекрасней этого времени года. Утром природа «потирает глазки», сонно потягиваясь: кто веточками, кто листиками, кто усиками, кто хвостиками, кто крылышками, кто лапками… Загадочное шебуршание приятно на слух и дарит человеческому воображению, очутившемуся в этот час в гуще леса, в центре поля или на краю прибрежной полосы моря, самые невероятные образы. Ведь только человек наделён способностью творить подобно Своему Творцу!
Днём же, в самый солнцепёк, всё живое исчезает, будто плавится под лучами расшалившегося солнышка. И всё же человек, неравнодушный к сотворённому Богом, может найти – и услышать, и увидеть – невероятно много. И, признаюсь, я люблю это время!
Вот и сейчас собираюсь с козами на прогулку. Мои гиды. Мои двигатели. Моё вдохновение. И, конечно же, здоровье!
Солнце печёт так, что на поле сидеть невозможно. Выбираю маршрут, который со второй половины июля становится мною самым любимым. На поле трава уже потеряла свою прелесть, заключённую в изумрудных оттенках листьев и, конечно же, в сочности. Поэтому веду своё стадо в лес.
Молодняк радостно скачет из стороны в сторону, врезаясь друг в друга, а нередко и в толстеньких важных коз-«тётушек». Те, разумеется, не в силах снести такое поведение молодух и резко делают воспитательный выпад в их сторону. Однако развеселившиеся молодки и не думают обижаться. Встав на дыбы, подобно жеребцам, они уносятся, одна за другой, вперёд, по уже знакомому им маршруту. А вот и козочки солидного возраста. Уже с середины дороги они начинают шаркать ногами, оставляя за собой клубы пыли. Впрочем, ближе к лесу даже «старушки» оживляются, завидев вдоль лесной кромки сочную зелень. Её, укрытую тенью могучих берёз, не тронуло палящее солнце, она свежа и сочна.
Устраиваюсь поудобней в тенёчке на поваленной берёзе. Хорошо-то как! Под музыкальное сопровождение, под тихий шелест белой тайги, слышу жаворонка. Мой маленький невзрачный друг – полевой жаворонок. Его песня звучит где-то высоко-высоко, я не сразу нахожу его глазами даже на фоне безоблачного неба. Вот он снова завис над одним местом и, характерно трепеща крыльями, поёт. Да ещё как поёт! О Господь, мой чудный, дивный Творец! Как Ты велик в Своём многообразии!
Вдруг жаворонок камнем слетает вниз и мгновенно теряется в густой траве. Опасность? И точно! Сокол. Помню в детстве я любила чаек. Точнее их крики. Эта птица накрепко связалась у меня с морем. Мне доводилось бывать на море. И вот… может, кому-то покажется странным, но когда я впервые услышала сокола, то подумала: откуда тут чайки, ведь поблизости нет и намёка на какой-нибудь водоём? Это сейчас я могу отличить голоса разных птиц, но тогда…
Вот он, красавец, приветствует нас, опускаясь на сопревший прошлогодний стог сена. Соколы любят дежурить на копнах. Они усаживаются на самый их край и… замирают. Ох, берегись тогда полёвка! Не зевай пичужка!
Вспомнилось, как напугал меня однажды этот хозяин стожка. Сидела я на поле под зонтиком и вдруг… отрывается от моей тени огромный кусок. В испуге бросила я зонт, смотрю… Ну и ну, ухватил-таки где-то в такой-то солнцепёк змею! Здоровенная болтается верёвкой из стороны в сторону, но не вырваться ей из мощных когтистых лап птицы.
А-а-а, вот и соколята закружили, выросли-то как!
Сзади кто-то зафыркал. Оборачиваюсь, ага, даже в густой тени заботливых берёз разморённые от жары плетутся козы. Одна за другой подтягиваются, тычутся в меня пересохшими носами. Не получив ответа, кто укладывается рядом, кто неподалёку от меня, а кто плетётся дальше, выискивая травинки по вкусу.
Вообще козы, на мой взгляд, не отвечают сложившимся о них представлениям, они не вредные и не глупые, они просто себе на уме, а главное, в свою пользу. Часто ведут себя ни дать, ни взять, как малые дети. Вот и сейчас не прошло ещё и часа, как рвались, прыгая на заборы, истошно крича на всю деревню, что они не ели и не пили, не гуляли, не скакали… И что же? Пожалуйста, самые избалованные уже начинают намекать: а не пора ли домой? Ведь и жарко, и пить хочется, и оводы заели… А приведи их домой – и снова не пройдёт и часа, как всё повторится сначала. Да, с ними тоже нужна строгость. Все любят жить в чётко установленных границах отношений. Так что пасёмся, козоньки, пасёмся…
А-а-а, вот и саранча! Их в июле на каждом шагу хватает. К слову, наши дети в детстве любили ловить саранчу. Да-да, те самые акриды, которых ел Иоанн Креститель. Дети ловили – и, вуаля, деликатес к обеду. Признаюсь, сколько я себя ни уговаривала, сколько меня ни уговаривала моя семья, но я так и не смогла съесть даже ножку от этого насекомого. Мне легче принять на веру то, что она, наверное, вкусная, но не для меня. Пожалуй, мне хватило бы дикого мёда.
Что ж, вот и пчёлки, вот и шмелики… Не заставили себя долго ждать. Люблю и тех, и других. Люблю наблюдать за ними и их друзьями – растениями. Цветы с удовольствием предлагают свой нектар тем, кто их опыляет. И пчёлы, и шмели – насекомые сознательные. Ведь они ведут себя по отношению к цветку благородно, заходят к нему в гости с парадного, так сказать, хода. Пьют цветочное угощение с открытого венчика. Разумеется, по пути всегда задевают тычинки и пестики. Тогда пыльца хозяина прилипает к волоскам на телах насекомых, а предыдущая прилипает к пестику. Так и получается взаимная польза.
А сколько жужелок, бабочек в лиственном лесу?! Несметное множество на любой вкус и цвет. Люблю, когда мне на руки или на ноги садятся эти разноцветные «бантики». Немного щекотно общупывают они своим хоботком, а иногда просто сидят, отдыхают.
Вообще я люблю именно послеполуденный зной. В это время все, кто может, прячется кто куда. Ни клещей, ни змей, ни комаров и разных там мошек. Впрочем, оводы… Вот, кто любит досаждать и напоминать, что мы всё ещё далеко не в раю. Но не будем о грустном. Нам есть на что смотреть, чем восхищаться, любоваться, чему радоваться, за что славить Творца!
Вера Новая.
Visits: 23