– В каких ты хочешь покаяться грехах, дочь моя?
— Я лесбиянка.
– Ну, что ты все время врешь, Маша?
– Честное слово.
— Это больше не грех.
— Все равно, я хочу, чтобы вы об этом написали.
— Маша, ты забыла, зачем сюда пришла.
— Да, вы про всех пишете, а про меня нет. Я страницу вашу читаю и все ваши книжки покупаю.
Она тихонько заплакала за тонкой перегородкой исповедальни.
— Перестань плакать, — ласково сказал исповедующий писатель. – Давай еще раз, сначала. В каких ты хочешь покаяться грехах, дочь моя?
Она вытерла слезы одноразовой ароматизированной плакательной салфеткой и сказала:
— Ненавижу этот запах.
— Что? — переспросил он из-за загородки.
— Я надевала мужскую одежду! — громко, как глухонемому, сказала она.
— Тише, мы здесь не одни. Зачем ты, женщина по рождению, надевала мужскую одежду?
— Ходила в мужской клуб.
— Что ты делала в мужском клубе?
– Смотрела на женщин, как мужчина, слушала мужские разговоры.
– Какую преследовала цель?
– Хочу написать об этом.
— У тебя есть разрешение, чтобы писать?
— Нет.
– Ты знаешь, что может быть, если узнают.
– Знаю, но мне хочется. Я страшно вам завидую, вам можно сколько хочешь писать. У вас такая интересная жизнь, все рассказывают о своих грехах. Преувеличивают, конечно, врут.
— Я знаю об этом, но здесь для писателя преимущество. Я получаю уже художественные полуфабрикаты. Коллективное творчество. Благодаря внедренной практике гражданской исповеди, наша литература, наш театр, наше кино лучшие в мире.
— И цирк, — сказала она из-за загородки, и они оба тихонько засмеялись.
Было видно, что они расположены друг к другу.
– А что вы сейчас пишете?
– Мне кажется, я нашел новую форму. Я называю ее отрывок. Фрагменты, множество фрагментов из очень большого, из бесконечно большого произведения. Неожиданно начинаются и неожиданно заканчиваются. Сборник фрагментов. Он так и будет называться “Обрывки”. Пазл, собранный неправильно, но гармонично, еще лучше оригинала.
— А как вы получили лайсенс на отпущение грехов? — спросила она.
— О, это долгая история. Сперва я получил драйвер лайсенс.
– Говорят, что нужно учиться? — спросила она.
— Да. Чтобы получить лайсенс исповедующего писателя, нужно закончить литературный институт.
— Какой, — спросила она.
— Имени Горького, – сказал он.
Они снова засмеялись.
– Придешь сегодня? – спросила она…
Boris Vladimir Rabinovich
Brooklyn New York
Visits: 80