ОБ АВТОРЕ: Елена Багина родилась в городе Душанбе (Таджикистан). Печататься в местных газетах «Таджикистан» и «Криминфо» начала в 2000-м году, работала корректором в газете «ДП» города Димитровграда, а также литредактором Литературно-издательской фирмы. До 2021-го года печаталась в журналах Украины. Сейчас проживает в Воронежской области. Пишет прозу и стихи.
Сегодня Даша шла в школу с папой. Она взяла его за руку, но шла сосредоточенно, что-то обдумывала и подозрительно молчала.
— Что с тобой, Дашуль? – спросил папа, подозревая неладное.
— Папа, а если я урок не выучила, то что мне будет?
— Что, что? Двойка будет. А ты что-то не выучила?
— Нет, я всё выучила, — в голосе Даши чувствовались нотки неуверенности, но папа их не почувствовал.
— Ну, па-ап, а может так быть, что вот я урок не выучила – и мне ничего за это не было?
— Может, если у тебя уважительная причина.
— А что является уважительной причиной?
— Ну, это когда что-то происходит независимо от тебя. Например, ураган на дом налетел, землетрясение – это вообще-то называется форс-мажор. А уважительная – свет отключили в доме, мама заболела, тёща, в конце концов, умерла…
— Тёща? А тёща — это бабушка?
— Ну да, бабушка.
— А она же не умерла?!
— Ну это я так, гипотетически…
— А что такое — гипотетически?
— Гипотетически – это не на самом деле, как бы предположительно, условно…
— А-аа. Я-ясно…
— Так ты что, урок не выучила?
— Выучила, выучила, — сказала Дашка.
— Ну всё, дошли, — сказал папа, — мама со школы тебя сегодня заберёт сама, пока.
— Пока, папк…
В девять утра в комнате Евдокии Осиповны раздался звонок.
— Мамуль, меня сегодня в мэрию вызвали, ты можешь Дашку со школы забрать и в музыкалку отвести?
— Как забрать? У меня сегодня врач на 10.00. Я не успею.
— А если ты сейчас пойдёшь и пораньше войдёшь, успеешь? Ты ж её знаешь, она одна домой пойдёт — зайдёт в гипермаркет… и куда её только занесёт… но точно не в музыкалку.
— Чёрт с вами, непутёвые вы какие-то. Заберу, что ж из-за вас, идиотов, ребенок потеряться должен что ли?
Бабушка последним штрихом коснулась губ помадой, зло впихнула в пакет пачку нот и стала надевать плащ.
В назначенное время она открыла двери Дашкиного класса, поздоровалась, учительница, стоявшая возле доски, обернулась и, онемев, плюхнулась на рядом стоящую парту.
— Здравствуйте, Зинаида Кирилловна! — ещё громче произнесла, улыбнувшись, бабушка.
— Я… вы… вы… это… вы живы?..
— Жива? Вроде как врач сказал, что меня на неделе в отделение положат, но я совершенно точно — жива. Можете меня потрогать, — и бабушка пододвинулась к учительнице…
Та почему-то испуганно отпрянула и сказала, уже справившись с собой:
— Понимаете, сегодня был опрос, и ваша Даша сказала, что она не готова, потому что у неё умерла бабушка.
— Даша, что ты сказала учительнице?
— Я сказала, что ты умерла, гипотетически.
— Ккак? – почти хором произнесли бабушка и учительница.
— Гии-по-те-ти-чес-ки, — медленно растягивая слово, произнесла Дашенька.
— Я те покажу, гипотетически, — сказала бывшая выпускница кафедры теоретической физики… — и ремня ты получишь не теоретически, а совершенно кинестетически, так сказать, острые тактильные ощущения я те обеспечу, — пригрозила бабушка, — пойдём на музыку, вот твои ноты, сама теперь неси, раз я умерла, — и бабушка замолчала, переваривая обиду.
Даша на всякий случай отодвинулась подальше от бабушки… на пару шагов, ещё на шаг, и они пошли, молча; каждая думала о своём.
Вскоре бабушка взяла себя в руки и стала объяснять:
— Даша, невыученный урок — это ещё не повод приводить гипотетические теории…
— Что? – переспросила Даша.
— Что-что? Врать не надо. Если б ты честно сказала, что из-за музыки не успела подготовиться, я бы утром позвонила твоей учительнице, и всё было бы хорошо. Надо всегда быть честной. При любых обстоятельствах.
Даша виновато молчала.
— Ты меня поняла, Дашенька?
— Да, бабуль, поняла.
И они вошли в школу.
Бабушка вынула томик Агаты Кристи и удобно расположилась в холле музыкальной школы, а Даша пошла в класс.
Вскоре она вернулась и дёрнула бабушку за рукав:
— Бабуль, а бабуль, а Аделаиды Сигизмундовны в классе нету.
— Что значит — нету? Класс открыт?
— Да.
— Значит она в школе. Пойдём поищем.
Бабушка, держа Дашу за руку, вошла с ней в учительскую.
Аделаида Сигизмундовна пила чай с Викторией Анатольевной – другой учительницей, работающей по совместительству аккомпаниатором оперного театра.
— Здравствуйте, — сказали Даша и бабушка.
— Здравствуйте, — произнесла грудным голосом, нараспев, Виктория Анатольевна, а Аделаида Сигизмундовна, только что отправившая в рот профитролину, вежливо улыбнулась и кивнула головой.
— Проходите, — сказала Виктория Анатольевна, — присаживайтесь. У меня сегодня годовщина папы, я вот принесла профитроли.
— Да как-то неловко, — сказала бабушка, — вы ж обедаете…
— Я ж вас не водку пить зову, садитесь, берите. Это его любимые, берите-берите. И ты, Дашуль, бери… не стесняйтесь. Вот чай.
Бабушка расселась на стуле, а Даша осталась стоять.
— Да водку-то я и не пью, с моим-то букетом болячек, мне вообще ничего пить нельзя, — сказала бабушка, наливая себе в чашечку ароматный напиток.
— Мы все не пьём, — сказала Аделаида Сигизмундовна. — Алкоголь – это яд. Правда, Даша?
Взрослые с интересом посмотрели на Дашу. И тут ребёнка понесло.
— Правда, пить вредно. Вот возьмём папу – он на двадцать третье так напился, что на коврике с нашей Лялей уснул. Ляля – это наша собака. А вот возьмём маму – она на восьмое марта пошла в кафе. И что? Её домой принесли на руках, а от неё невкусно пахло. И я ей потом тазик принесла. Так что она зря сходила. Вот.
Захлебнувшаяся от возмущения бабушка открыла было рот, но тут Даша её остановила:
— Бабушка, а как дед пиво купит, ты за ним по огороду со стаканчиком бежишь и кричишь: «И мне налей». Забыла, да?
Виктория Анатольевна встала, извинилась, что ей надо идти, а Даша, перекрыв ей путь, продолжила:
— А ещё, когда мы с папой в филармонию ходили, после концерта вы в буфете всё шампанское пили. Я вас видела…
Все встали и, сославшись на неотложные дела, быстро выскочили из учительской. Лица у всех были пунцовые…
— Даша, что ты наделала? – спросила бабушка.
— Что?
— Ты зачем всего наговорила?
— Ты ж сама сказала – надо говорить правду, — и Даша с честным взглядом пошла на урок.
— Когда бабушка с Дашей вернулись домой, папа уже был дома и собирался на подработку. Он вёл дискотеки и праздничные мероприятия в санатории, и, увидев входящую Дашу, предложил взять её с собой.
Бабушка, было, возмутилась, но потом махнула рукой:
– Завтра всё равно выходной, идите.
Даша бросила на кровать ранец, сумку и радостно помчалась с папой — события сегодняшнего дня её немного напрягали, и она, честно говоря, побаивалась остаться с бабушкой наедине.
Бабушка дождалась ужина и рассказала матери всё, что произошло сегодня. Дашкина мать сначала долго и заливисто смеялась, а когда в бабушкином рассказе дошла очередь и до неё, нахмурилась и сказала:
— С этим надо что-то делать.
— Что? – спросила бабушка.
— Ну ты ж у нас педагог, ты и подумай…
Вечером раздался звонок в дверь. Даша вошла сияющая, выставила на стол стакан меда, красиво перевязанный красной ленточкой.
— Откуда это у тебя? — спросили мама и бабушка.
— Это я выиграла на конкурсе.
— Лучше б ты не выигрывала, — сказал папа, — мне теперь хоть сквозь землю провались.
Бабушка ехидно хмыкнула себе под нос, но папа ничего не заметил.
— Был конкурс частушек и наша Даша вышла и спела.
— Пап, я сама расскажу, я сама похвастаюсь, — радостно перебила Даша.
Папа махнул рукой.
— Там сказали, кто споёт самую интересную частушку, тот получит приз. И я спела.
— А какую частушку? — перебила мама.
— Ну эту: «Едет, едет паровоз, крутятся колёсики, сидит бабка на м…е — дёргает волосики».
— Где? – подпрыгнула бабушка.
— Все долго смеялись, — сказала Даша, — значит им понравилось. А потом меня спросили, кто меня такой частушке научил. И я им сказала, что папа. Все опять долго смеялись. Весь зал.
Бабушка тихо сползала под стол… А папа обиженно произнёс:
— Вам смешно, а мне теперь хоть на работу не ходи.
— Это ещё что, — сказала ему счастливая тёща. – Теперь тебе и в школу и в музыкалку тоже лучше не показываться.
И ещё раз женщины вдвоём поведали счастливому отцу весьма поучительную историю.
А Даша, лёжа в кровати, прижимала к себе кота Бусика, и всё думала: «Почему врать не хорошо, а говорить правду – ещё хуже?.. И что теперь мне делать?» За мёд ей стыдно не было, за её лекцию о вреде пьянства – тоже… «Ну, с бабушкой я переборщила, это конечно плохо, но я ж всем сказала – гги-по-те-ти-чес-ки». Она посмотрела на Бусика, но тот, положив лапу ей на грудь, уже закрыл глаза и успокоительно заурчал.
Елена Багина
Views: 3