Мне надо от жизни совсем немного – маленький домик и цветы, чтобы можно было дарить их моей Любви!
Это мои мечты. Но однажды в автобусе я встретил Её.
Мы никогда раньше не встречались, но почему-то сразу узнали друг друга.
– Здравствуйте, – сказали мои глаза.
– Добрый день, – улыбнулись Её.
– Действительно добрый, как Вы угадали? – ответил я.
– Я не угадала, это утро прекрасное сказало, – моргнули её глаза.
Лады оконных переплётов
Выводят ветра стылый звон.
“Не жди, забудь”, – вплетает ноту
Окаменевший телефон.
Вдруг разом вспыхнули мечты!
Звонок! С землёю небо сшиблось!
“Ну наконец, родная, ты?” –
“Ах, извините, я ошиблась.”
Второй раз я выходила замуж почти через семнадцать лет после развода со Стасом. Два замужества, две свадьбы. Такие одинаковые, такие разные и такие запоминающиеся. Помню свою первую молодую свадьбу…Ах, какая это была свадьба… Мы молодые, счастливые. Гости – нам под…
Как хорошо, когда тебе пятнадцать лет, когда ты здоров и беспечен, и тебе кажется, что стоит только оттолкнуться посильнее ногами, и ты взлетишь, как птица, и с высоты своего полёта радостно махнёшь крылом тем, оставшимся внизу!– Эй, вы! Привет, я…
Тает снег, обнажая осенний асфальт,
Жизнерадостный смех провожает февраль, –
Он пока лишь аванс благодатной весны,
Но чудесным теплом снова души полны!
Подошёл, отошёл и прищурил свой глаз
Луч – весёлый художник, творец, ловелас.
И в награду ему зазвенела капель,
С озорною улыбкой шёл апрель-менестрель!
На столе – свеча, вино, бокалы.
Двое, взявшись за руки, сидят,
На закат над морем бледно-алый
Нежно и задумчиво глядят.
В воздухе романтика витает,
Ароматы счастья и любви!
Двое за столом о чём мечтают?
Что их ожидает впереди?
Кто Ад пережил, тот не стонет.
Кто смерть обманул, тот поймёт,
Что жизнь очень дорого стоит,
Но цену вам не назовет.
На людях мы будем смеяться,
Лить слёзы за тенью кулис.
Наш гимн – никогда не сдаваться.
Мы счастье сыграем на бис!
Впитаю бриз и закричу минором
в синеющую горизонта даль,
без голоса, одним лишь взором,
без спешки, словно ритуал.
Штормит меня, сыта измором
и проклинаю немоту,
укрывшись пледом, как позором,
не прошепчу тебе: люблю.