ОБ АВТОРЕ: Юлия Рубинштейн родилась в российском городе Ижевске в 1965 году, окончила Ижевский механический институт по специальности ЭВМ (1987) и аспирантуру ЛЭТИ, кандидат технических наук (1994). Работала инженером на Ижевском электромеханическом заводе, в 90-е годы – на частных предприятиях, а сейчас уже почти 20 лет трудится в АО «Концерн «ЦНИИ «Электроприбор».
Семья: муж (поженились в 95-м), сын и дочь – первые читатели, строгие ценители, верные болельщики.
С 1999 года печатала статьи, стихи, рассказы в газете «Тера-Пресс» (г. Сосновый Бор, Ленобласть) и альманахах. Рассказы и повести публиковались также в журналах «Новая Литература», «Вторник», «Художественное слово». В волгоградском издательстве «Перископ-Волга» вышли несколько сборников с её участием, а также повесть «Сто двадцать восьмой пикет» и роман «Искривитель». Ведёт в перископовских «ВКонтактах» страничку разборов произведений, присылаемых на отзыв. Участник и лауреат ряда бардовских фестивалей (1987–1995) и литературных конкурсов (2021–2022).
*** Разведены мосты. В томлении душа. – Лициний, зришь ли ты? – Ты знаешь, ни шиша!
*** Жизнь кривая и косая на корму швыряет с борта – мудрость древняя спасает: “Omnia mea mecum porto”. Но судьба над человеком даже тут устроит фортель: если очень долго мекать – это ж можно всё испортить!
*** – Вообрази: я здесь одна! – Допустим, я вообразила. – Воображенье – это сила! – Но силе мера быть должна.
Синоптическое Труден путь межвидовой борьбы. Голос не проникнет в божьи сени. От ветров, дождей и потрясений покосились ртутные столбы. Небеса охватывает мгла от Москвы до самой до Казани. Со столбов снимаю показанья и делю на косинус угла.
Диктатура Судьба, ты скалишься угрюмо, пустив на волю духов тьмы. – Ну кто б такое мог подумать! – без толку восклицаем мы. Лишь в холоде и вони трюма мы понимаем, в чём урок: кто мог подумать – тот подумал. Кто не подумал – тот не мог.
Турист СССР Летит осенний лист черезо все заставы: ведь это же смешно – ловить упавший лист. За ним бредёт турист исчезнувшей державы. Державы нет давно, но жив её турист!
*** – Иди к святым местам, очисти дух молитвой! – взывает по весне толпа Марусь и Глаш. Но старый хрыч Оккам грозится ржавой бритвой… Я инженер. И мне понятен этот раж.
*** Превзойти роскошества Европ было императору не тяжко. Здесь легко воздвигнуть небоскрёб: тучи – брюхом по пятиэтажкам.
*** Здесь те же берёзки, и запах укропа, почтенье к полночному чаю… Сижу на окне, отворённом в Европу, и тихо ногою качаю…
Окно Вот бы сделать витраж про волшебную ночь! …И достал кислоты, и рисунок – точь-в-точь, только вышла одна неполадка... Растворил я окно! Стало грустно невмочь: растворилось оно без осадка.
Вест Солнце – медная чаша, хлещущих веток раж. Вся ярость заката – наша, весь ветер балтийский – наш. Вот так-то она, Европа, – всё знала, что знали мы: отчаяние потопа и вечность зимы.
In vino veritas Что ты, милый, вкручиваешь мне? Кислый взгляд, ухмылочка кривая… В Риме знали: истина – в вине. В уксусе она не выживает.
*** Иной студент – признают и враги - кипенье мысли мощное в титане. А к сорока – ссыхаются мозги до радиуса кукиша в кармане.
Цицерон Не в римском духе падать ниц. Холуйство – не для них. Но Цицерон промолвил «цыц!» – и форум попритих. И стало видно далеко, на тыщи лет вперёд, что краснобаем слыть легко, сперва заткнув народ.
С фотовыставки Космос – он не пустота: солнца, света густота. В ней всплывает шар гранитный с парапета у моста. И движеньем монолитным он несётся нотой «ля» по орбите, как Земля.
*** На родном неуютном приволье раскричалися стаи ворон. То бушует магнитное поле. Видно, сеять пора позитрон. Заколеблется контур шумливо, раздражённый эфир укротив – и взойдёт, словно пышная нива, необъятный, сплошной позитив.
Не по Маяковскому Отвели невыигрышную роль? – знайте же, ответственные лица: единица, может быть, и ноль, но ведь ноль – он тоже единица!
Порох
Говорили:
вот те бог,
а вот порог.
Но,
когда уже не двадцать
и не сорок,
маятником стукнет,
ждать уставши,
рок:
не порог!
А –
порох!
*** Точку или запятую мне чугунную, литую? И кладбищенскую тую. Вот и вся перепетуя...
*** Видит все изъяны и кривизны лишь сторонний взор бесстрастных линз. Хорошо жить при капитализме! Если где-то есть социализм.
*** На миг дыханье укротив, гляжу прицельно в объектив. Но ведь не всё вокруг – объекты! Передо мной – прекрасный некто. И, сердцем дробь отмолотив, гляжу бесцельно в субъектив…
***
Нету в мире вечного – всё зыбко.
Век иной –
сосуд иного смысла.
Кликнешь (мышкой!) золотую рыбку –
Шевельнёт хвостом
и, глядь,
зависла.
Чтобы сказке дальше продолжаться –
надо
перезагружаться!
Ноль Я ноль без палочки. Ура! Пусты и голова, и брюхо. Что мне златая мишура? Как жизнь, остра моя везуха. …В песок часы посеют боль, светила путь прочертят сложный. Я буду с палочкою ноль: хромой, набитый, осторожный.
*** Мыш подопытный Пафнутий, за щеку запас хватай! Только, чур, не до лопнутий: математик – так считай…
*** Загнали Время в знаменатель, под пол, под дробную черту. Оно рычит там – будьте-нате, и удила грызёт во рту. И сноп огня – не жалкий хворост, то ярость Времени из дюз. В лепёшку ваш полезный груз! Вот из чего родится скорость.
Вагон-ресторан В ночном окне – лишь столики да лица, свет съеден, суета отражена. Так из провинции – видна столица, а из столицы – не видна страна.
(Чтобы «малостишие» – от 2 до 8 строк – называлось «ленинградинкой», оно должно намекать на мировую культуру либо хоть на науку, и уж самый край – на Ленинград как таковой…)
Ленинградская область, 1987 – 2022.
Views: 240