Утром я писал два часа… Устал… Больше не могу… Жарко! И диабет замучил… Старик, перестань! Замучил, замучил! Лучше поблагодари его! Когда-нибудь он перенесёт тебя в пространства, в которых будет лучше, чем здесь! Куда бы ты ни попал!
Я сел за комп… Без интереса пролистал его… И наскочил вдруг! На интересное! На ужасное! На предельно безобразное! На рекламу спектакля «Гроза» в театре Вахтангова! Первое, что бросилось в глаза – костюмы артистов! Несчастные! Екатерина, русская девушка, была одета в дикую смесь эфиопско-монгольско-арабского тряпья! Это жутко! Рядом с ней мелькали артисты в обычных костюмах современного фасона! Декорации: нагромождение чего–то потустороннего! Иначе объяснить нельзя! Какая там Россия! Картинки из американского ужастика! Режиссёр – национальности непонятной! Всё славянское ему близко быть не может! Театр давно превращён в кладбище русской классики! Директор – бездарь! Главреж – хулиган и сумасшедший! Я видел его выступление! С циничной ухмылкой он бахвалился своей финальной мизансценой в «Чайке»!
Заречная приносит Треплеву на подносе пистолет! Гениальная пьеса сломана лапами наглого, самовлюблённого модерниста!
Всё! Больше не могу! Уходим! Куда? Всё туда же! В свою писательскую жизнь! Недавно в Нью-Йорке опубликовали очередной мой рассказ. За месяц его прочитали 532 русских американца. Это что-то живое… Идём в жизнь дальше! В РФ опубликовано 8 моих книг. И что? Молчание! Реклама одной из моих книжек гуляет по всему интернету. Её рекламирую не я, а Издательство, напечатавшее её. Видимо есть в ней что-то привлекательное. Но! МОЛЧАНИЕ! Весь ужас в том, что литературным трудом заработать денег нельзя! Следовательно, и жить нельзя! Так что же делать? Надо становиться известным писателем! Тогда о тебе что-то скажут! Может и денег каких–нибудь дадут… Гроши… Но ведь и известных писателей не читают! Их уже просто забыли! Интерес к литературе умер! Вопрошаемые не могут назвать ни одного романа Тургенева! «Анну Каренину» оказывается написал Ленин! Книги не покупают! Ба-бах! Я, кажется понял, что надо делать! Дошло! Вечером беру машину, еду к дорогому отелю на Тверской. Покупаю номер на ночь, вхожу в него и пишу бумагу: «Я, Шлыков Александр Владимирович, член Союза писателей Москвы, член Союза театральных деятелей РФ, член Национальной Ассоциации Драматургов, автор 8 книг прозы и драматургии. Пьесы мои идут в двух Московских театрах. Идут по всей России. Поставлены почти во всех странах бывшего СССР. Русские эмигранты играют их в Сан-Франциско, в Торонто (и взрослые, и дети). В общей сложности было что-то около145 постановок. Мои рассказы печатаются в США, Германии и Болгарии. Устав размышлять о своём существовании, я решил покончить жизнь самоубийством. В моей смерти прошу никого не винить».
Написав письмо, я закатаю себе 100 единиц инсулина (вместо обычных 38) и, испытав очень неприятные ощущения, отправлюсь в дали дальние. В общество Куприна, Бунина, Толстых и прочих русских талантов… А если повезёт, то и к Бахусу в гости! А может и в друзья! Конечно, если он сочтёт меня достойным своей дружбы!
Наступит утро. Мне постучат в дверь. Разумеется, ответа нет. Долго! Очень долго! Тогда дверь откроют, осмотрят меня, поймут, что со мной, и вызовут полицию. Наверняка просочатся журналисты. И начнётся! Кровь! Кровь! Кровь! Самый продаваемый продукт нынче! Весь интернет будет оповещать о моём поступке! Начнут выяснять, кто такой Шлыков, и убедятся, что на его трагедии можно заработать! Писатель, которого печатают на разных континентах, убил себя! Это прекрасно! Это великолепно! Это блистательно! Это мощно! Это нам очень кстати! Это наш хлеб! А на хлеб нынче заработать очень и очень не просто! Так что потрясающе кстати, господин Шлыков, что вы отвалили на тот свет! Мерси вам! …Периферийные театры встрепенутся, особенно те, в которых шли мои пьесы! СМИ сочинят массу дикой, привлекательной ерунды о моём фантастическом, криминально–сексуальном жизненном пути! Непременно причислят меня к гениальной писательской элите! (Это приманка и деньги!) Театров 50 анонсируют постановку моих пьес в надежде заработать на моей гибели. Ну и всё! Дело сделано! Я известен! Чрезвычайно! Саша Шлыков – звезда! Герой! Мастер высочайшего уровня! Сияет сейчас в небесах, рядом с Булгаковым, Мольером и Гёте!
Написав эти строчки, я вышел из дому и пошёл в магазин. Была середина августа… Жара ушла, идти было приятно, не смотря на боли в ногах… У магазина поставили новую отличную, крупную помойку. Несколько отделений из кирпича, железная крыша. И сразу после того как она появилась, около неё стали постоянно вертеться черноволосые люди неясной национальности. В одежде гастарбайтеров. Что они там делали, я не понимал. Но сегодня понял. Иду в магазин. Как обычно, возле помойки торчит гастарбайтер и вяло в ней ковыряется. Так вяло, что я приостановился и незаметно стал наблюдать за ним, для маскировки роясь в портфеле, пытаясь понять, что означает такое странное его поведение. И наконец понял! К помойке подошёл пожилой мужчина (ясной национальности), слегка пьяный, в рваной майке, на голове его, как блин, лежала белая (в прошлом белая) изношенная до последних пределов бейсболка, на ногах – рваные домашние тапки. Мужчина катил за собой клетчатую сумку, из которой выглядывали какие-то ржавые железки. Он заглянул в одно из отделений помойки и тут гастарбайтер побагровел и заорал:
– Охрана!!! Ты чего тут лезешь! Эти наш помойка! Пошёл вон отсюда! – появилась охрана, два гастарбайтера. Они молча стали наблюдать за стариком. Позы у них были напряжённые, угрожающие. Старик поморщился, медленно, с трудом, развернулся и тяжело пошёл, ну скажем, куда глаза глядят… Скорее всего, к какой–нибудь другой помойке, около которой охраны ещё нет. Старик, кажется, собирал какие-то старые железки… Для чего? Как для чего? Жить-то как-то надо…
Когда я пришёл домой, я выпил вина и стал размышлять. Абхазское вино, как всегда, оказалось прекрасным, ободряющим, и размышлять мне было интересно. Именно так! Не горько, а интересно! Вино – великая вещь! Подарок Матери Природы! Шопенгауэр писал о нём с уважением!
Ситуация, которую я наблюдал у магазина, вероятно охватила всю Москву. (Это фантазии мои! Фантазии!)
Возможны драки за помойки? Думаю, да! Будут погибшие? Может быть будут! Каждый почти день сообщения об убийствах!
…Недавно я прокатился по Москве, из края в край, и ужаснулся масштабам её застройки! Народ обнищал предельно! Давно! И кто же купит эти квартиры? Какие люди? Из каких стран? С какими целями? Просто жить? Или не просто? У России столько врагов… И что будет? А чёрт его знает! Только один он! Бизнесменов не привлекает копанье в подобных процессах! Их интересуют только личные финансовые успехи! Остальное им безразлично! Ба–бах! Момент сложный! Нельзя же требовать от Глухого, чтобы он играл на скрипке! Природа беспощадна!
…Что касается меня, то я намерен наслаждаться вином, которое из-за болезни редко могу себе позволить… С удовольствием буду пить и вспоминать, как я, маленький, бродил по нашему прекрасному, заросшему цветами, двору… В нашем знаменитом доме, на Фрунзенской набережной… Да! Набережная! Недолго ей оставаться в том виде, в котором она существует. Уверен, что скоро застроят и её. То есть придадут современный вид. То есть искалечат. Я в этом убеждён. Дом, в котором я раньше жил, был 9-этажный. А теперь он 15-этажный. Когда я это прочитал, мне стало плохо! Мне потребовался коньяк. И много коньяка! Слава Богу, бутылка его лежала в моём книжном шкафу! Внизу! Рядом с книжками Паустовского и Мериме!
Views: 233