– Ты обязан на мне жениться!
– А почему?!
– У нас будет ребёнок!
– Но ведь ты даже не дала возможности захотеть его иметь…
– Что сделано, то сделано! Меня-то ты хотел!..
– Это не одно и тоже.
Оно, вроде бы, верно всё сказано, но… От столь очевидной подоплёки всепоглощающей меркантильности бабской, скулы сводит…
Мужественная женщина. Как страшно звучит это сочетание слов. С которой стороны не примерь. А какой ей быть, если кругом – нагромождение одной полосы препятствий на другую? Вот и выкручиваются, хитрят, высчитывают. По дороге к призрачному женскому счастью теряют женственность, обретают разочарование тем, что содеяно, и тем, что не совершено.
Оглядываются по сторонам, ищут иных путей. А их уж и нет.
Некоторые выходят за пределы разумного и соглашаются не предлагать себя в жёны. И терзаются, но пестуют свою сомнительную свободу выбора. Строят гнездо не под сенью ветвей, а прямо на середине дороги. Где наступить проще, чем не потревожить.
– Мы счастливо неженаты уже двадцать два года, – заявляет одна. – Брак бесполезен! Примитивен! Его давно пора упразднить! Глупое сборище свадьбы, морока с заменой документов при смене фамилии, – кипятится она. И добавляет, – штамп в паспорте ничего не меняет…
То, что два человека так долго не решаются совершить сие “бесполезное” телодвижение, говорит о том, что оно имеет смысл. Это как те красивые пёрышки, которые птичка преподносит своей избраннице, сообщая о том, что всё, что он будет находить впредь, будет принадлежать им обоим.
Многие обходятся и без свадьбы, и без смены фамилии. У некоторых не бывает никаких гостей и застолий. Расписываются в ЗАГСе около 9 утра. И оставляют фамилии родителей. Ни фаты, не шампанского. Хохочут и наперебой торопят регистратора, который заунывно выводит: «Согласны ли вы?..»
– Да, согласны, согласны! Давайте уже! Где расписаться-то?!
И бегут прочь, взявшись за руки, ибо для них этот штамп и всё, что подле, и вправду – тьфу и растереть. Формальность.
Бракосочетание носит некий сакральный древний смысл. В нём нет ничего, чего может испугаться тот, кто любит. Напротив! Схватить, обнять, прижать к сердцу и не отпускать. Всеми средствами удержать подле. Сколько бы ни было прожито вместе, минуя этот необременительный ритуал, он и она не становятся семьёй. Они лишь соседи, сожители, пара людей, живущих в грехе. Не мужчина, ни женщина рядом с ним, не перешли черту принятия решения совершить церемонию бракосочетания. Это обряд принятия ответственности за другого, а не попойка, не вечеринка, не демонстрация чувств…
А ведь та, что так суетливо пытается убедить окружающих в своей правоте, так «уверена» в мужчине, что рядом. Именно потому и опасается показать, что хочет быть супругой. В очередной раз твердит о том, что «это ничего не изменит!»… И искоса, с затаённой надеждой, проверяет, – так ли сказала. Правильно ли, не посрамила ли убеждений того, кто так упорно и тупо ввергает её в трясину сорома? И не передумал ли он играть в эту затянувшуюся игру?
И вскоре сама начинает подозревать, что «это» что-то да меняет!.. Если так уверена в обратном!
Главная проблема не в том, что о них думаю окружающие. Не в них самих, но в их детях, которые не имеют крепкого энергетического тыла, а только людей, спящих в одной постели рядом много лет. Людей, которым достаёт наглости говорить о прекрасной стране, разрушенной негодяйским манером, как о чём-то постыдном, тогда как сами, совершенно пошлым образом прелюбодействуют на глазах у бастарда.
Как-то оно всё не так? Действительно, грубовато. Но это правда.
Довольно сложно не лицемерить пред собой, если привык делать это.
Страшно признаться в том, что нет никакого мужества быть не замужем. А жить в липкой тени скользкого типа, который не уверен в том, что живёт, обидно.
Наш мир так мал для радости и так велик для горя.
Иоланта Сержантова.
Visits: 121