*** Я беру тебя за руку. Мир погружается в бездну. Разлетается эхом молчанье испуганных птиц. В этом взгляде таится тоска и мерцанье зарниц. Я смотрю, и я знаю: однажды я в нём исчезну. Я целую твой лоб и касаюсь холодных ключиц. Я держу океан в неумелой дрожащей ладони. Я иду через ад, задыхаясь в сплетеньи агоний. Я цепляюсь за воздух, отчаянно падая вниз. Я шепчу твоё имя. Молитва из россыпи букв. Я живу этим днём, мотыльком затерявшись в ночи. Я лечу к своему одинокому свету свечи. Я держу тебя за руку - и замыкается круг.
*** Он, конечно же, не придёт. Но и она, как ни странно, тоже. Думает, жить без него не может - Но просыпается и живёт. И он просыпается: гонит сон, Кофе покрепче, сильней на газ. Кто он - проклятие или сглаз? Он - лицемерный хамелеон. Она, хоть и стерва, но не скала: Плачет, и чувствует, и зовёт. Она просыпается и живёт, Под рёбрами тлеет её зола. Они, как ни странно, друг другу - рай, Но сОздали вместе кромешный ад. Ищут всё время, кто виноват, Снегом и льдом засыпают май, Рвут провода, разбивают стены, Город стирают и строят вновь. Презрительно он поднимает бровь - Она вгрызается взглядом в вены. Он замирает - она молчит; Сценарий вечен и слишком стар. Она - бесконечный ночной кошмар, Он - бесконечная из орбит. Она, конечно же, не придёт. Но и он, как ни странно, тоже. Кажется, жить без неё не может - Но просыпается и живёт.
*** Пряными травами стелется след по земле, Лисьими тропами, топями, гущами, чащами. Стелется след безымянной, забытой, пропащей, Не лежавшей на плахе, не выжженной на костре. Берегут её когти ворона, крылья сов, Горсть опалов белых с вкраплениями граната, От руки палача, от безжалостного каната, От проведённых за исповедью часов; Берегут её чуткость лани и верность пса, Чернокорень на шее, веточка девясила, От дурных языков, от недуга и от могилы, От щепотки могильной земли у её крыльца. Беззастенчива молодость, губы как алый мак, Ноги босые, медных копна волос. Ночью к её порогу, как верный пёс, Сын короля приходит, сбивая шаг. Шепчет, клянётся вечный нести обет, Прочит алмазы, золото и шелка. Только слезами мокнет плакун-трава, И не нужны ей горсти его монет. Знает - напели птицы, приснилось в ночь, Карты раскинула - карты её не лгут. Знает: ответит "да" - и они придут, Чтобы связать, измучить и уволочь. Знают: её не укроют, придёт беда, Ни ворона когти, ни крылья, ни оберег, Знает, но принц давно перешёл на бег, Ночи уже давно перешли в года. Плачет, считает луны, считает дни, Помнит: хотела власти, любви, на трон. Поздно. Её приворот, как всегда, силён, Силой огня, ветра, воды, земли... Лисьими тропами, топями, гущами, чащами Рыщет дворцовая свора, учуяв след. Не уберёг чернокорень её от бед, Стража идёт за преступницей и пропащей. Жёстки верёвки, безжалостен жар костра, Искры горят гранатом на чёрных тучах. Мечтала остаться любимой, великой, могучей - А стала углями, остывшими до утра.
*** Ты повсюду со мной: в переливчатом хоре дождя, В неумелом порыве холодного смелого ветра, В согревающем старом пальто из зелёного фетра, Аромате от кофе, сбежавшего через края; Ты в осенней прохладе и бликах стеклянных витрин, Пожелтевшей листве и синеющем проблеске неба, В теплоте и румянце хрустящего свежего хлеба, В разлетевшихся в стороны брызгах из-под машин; Ты в шуршаньи листвы, в одиноком звоночке трамвая, В парапетах мостов и волнительной ряби воды, В незапятнанном свете от первой вечерней звезды И в движениях кошки, сидящей у самого края. Ты повсюду со мной: в смущённом румянце щеки, В перечёркнутых числах, бегущих по календарю. Я хотела сказать: я люблю тебя. Слышишь, люблю! И коснуться тебя. Незаметным движеньем руки.
*** Ты - моя бездна. Бездонный ночной океан. Сотни чудовищ, притихших в объятьях пучин. Ты - моя бездна, и есть миллионы причин Нырнуть с головой и прижаться к твоим рукам. Я стану наядой, скользящей бесшумно под киль, В мерцаньи неоновых пятен я растворюсь в глубине. Ты - моя бездна, и я возвращаюсь к тебе, По скалам пройдя миллионы бессчетных миль. Я стану смотреть на огни чужеземных стран, Идти за прибоем, не в силах ему отказать. Я буду с тобой. Я буду тобой дышать. Ты - моя бездна. Бездонный ночной океан.
*** Среди антенн, заполонивших крыши, Среди столбов, пронзивших твердь земли, Мы ночью зажигаем фонари И всё же дышим, несомненно дышим! Мы ищем свет, плутая в жуткой тени, Мы в лужах собираем облака, Мы достаём ключи из рюкзака И отпираем двери ограждений! Нам нет предела - мы творцы судьбы, Мы - дети мира, и наверно - Бога; Пусть жизнь - отнюдь нелёгкая дорога, Но нас непросто увести с пути!
*** Рушился мир. Разлетались на бусины стены. Листья плюща засыхали, чернея в руках. Голым скелетом, истлевшим в безжизненный прах Сыпались камни в сухие дорожные вены. И, на минуту застыв посреди площадей, Смотрим в глаза прочертившим черту километрам... Пишем слова на земле, отправляем за ветром, И ищем ответа в пыли придорожных аллей. Читаем по стёклам судьбу, собирая осколки. Жаждем дождя, словно весточку из-за черты. Рушим миры, из руин созидая мосты - Ищем повсюду потерянную иголку... И, стоя по деревом в самом разгаре грозы, Я вижу как ты погружаешься в воду без брода... Над нами, как зеркало, стелется склон небосвода И пульсом в висках отбивают живые часы. Мы встретимся, друг! И отыщется наша иголка. Сошьём по живому обрывки из разных дорог. Сшивая две жизни, ошибся скучающий бог, И вдруг разорвал и забросил на разные полки... Как странно смотреть на тебя и читать из газет, Что ветер приносит с ошмётками старого хлама, Как твой начинается день по сюжету романа И тает, как облако дыма от сигарет. Как странно писать на воде, божествам вопреки, И письма тебе посылать на твою глубину. И снова - "до встречи". И снова немое "люблю". Улыбка. И капли, слетевшие со щеки. Алые полосы чертят по небу росчерки, Падают, крылья выпрямив, мёртвые птицы... Думаешь, что невозможное только снится, А сам утопаешь в обрывках немого почерка. Но помни, мой друг! Когда ты идёшь по краю, Когда позабудешь имя, когда отчаешься, Когда вот-вот - и ты навсегда сломаешься - Помни, мой друг: мы встретимся. Обещаю.
*** Без него можно жить - и не слишком печально и скверно, Без него можно жить, и, увы - не настанет конца. Без него можно жить и закаты ловить на живца, И планету шагами делить беспокойно и нервно. Без него можно жить - и дышать, направляясь за ветром, Наполнять паруса и с надеждой идти в горизонт. Возвращаться под утро, закинув ключи на комод, И заплатки к себе пришивать из затертого фетра. Без него можно жить и булавкой прокладывать путь По разорванным картам широких картонных морей. Обмотаться шарфами в июле, чтоб было теплей И смотреть, как по градусам медленно тянется ртуть. Без него можно жить - это вовсе не ново, не странно. Это - счастья мотивы, напетые кем-то с небес. Это целая жизнь - неизведанный сказочный лес, И идти можно долго, бесцельно и безустанно. Можно вырезать птиц из помятой газетной бумаги, Заглянуть через окна в неведомый омут болот. Наиграть себе ветер цепочкой несвязанных нот И блудить по себе, как по длинному лезвию шпаги. А назад нет пути - бурелом и гнилые болота; За деревьями всюду голодные волчьи глаза. И за песнями птиц - приглушённые голоса, И оскаленной пасти рычание за поворотом. Замыкается круг безысходных рассветов, закатов, Оплетаются сучья вокруг обессиленных ног. Это - целая жизнь, ну а я в ней - непризнанный бог, Бог картонных морей и давно затонувших фрегатов. Бог искусственных птиц, замурованных сказочным лесом, Бог бесцельных скитаний и мёртвых бесплотных надежд. Бог потраченной жизни и долгих бессмысленных лет - Беспощадный дракон и похищенная принцесса.
*** Я не могу тебя по имени назвать - В нём слишком много силы заключается; В нём синь небес с сырой землёй мешается И время поворачивает вспять. Я твоё имя не могу произнести - Сорваться с губ моих оно не может, Оно меня ночами тихо гложет И всё никак не может извести. Могу его по буквам разложить И медленно свои посыпать раны, Из звуков свить терновые лианы И, завернувшись в них, остаться жить.
*** Напиши о любви: только рваную, жалкую строчку. Напиши и отправь - вместе с ветром скитаться в пыли. Белоснежной голубкой она полетит в одиночку, Обнимая крылом переменчивый контур земли. Напиши о себе: о победах, о ранах, о славе, Что добыты в боях с непокорным, тщеславным тобой. О своих горизонтах - о самой смертельной отраве, За которую ты беспощадно сцепился с судьбой. Напиши о других: светлооких, румяных, желанных, Что с тобой коротают беспутность осенних ночей. Но имён не пиши: я оставлю тебе безымянных, Словно старую связку давно заржавевших ключей. Напиши мне письмо и отправь, разрывая на клочья, С высоты обрекая ворваться в осеннюю муть. Белоснежной голубкой оно полетит в одиночку... Напиши о любви... И забудь. Непременно забудь!..
*** Шагнут часы ещё на две минуты, Поникший лист разбудит воды рек, И вдруг, давно заброшенным маршрутом Пройдёт давно забытый человек. Ты вздрогнешь у окна, вздохнув тревожно, Откинешь шторы, устремишься вдаль... И медленно, несмело, осторожно Сквозь стёкла полетит твоя печаль. С усталым вдохом, с томным пеньем птицы Она помчит за ним, бросаясь прочь; Одно лицо во всех увидев лицах, Она своим крылом погонит ночь. В рассвете оживёт, раскинув в небе краски; Легонько за плечо его коснётся, Давно забытая, униженная ласка В седой рассвет неистово вольётся. Он вздрогнет, обернётся торопливо, В давно забытом утонув окне; А мимо – люди; и машины – мимо, Чужие и до ужаса «не те». Пока стоит он, странно оглянувшись, Во власти двух причудливых минут, Отнятых, неисполненных, минувших – Спеши любить, пока минуты ждут! Беги, считая на ходу ступени, Вернись на десять убежавших лет, Пока у белого куста сирени Стоит давно забытый человек.
Портрет Я помню каждую чёрточку на твоём лице. Морщинки. Родинки. Блики. Тени. Я знаю бесценность секунд, мгновений; Я знаю где отсвет бросить в конце. Я рисовала тебя сотни раз - Улыбки, взгляды, шаги, ухмылки ; До безумства, часами; отчаянно, пылко - Я топилась в аду нарисованных глаз. Штрих за штрихом - отрывки историй, Ворот рубашки, изгиб, ресницы. Снова смотреть на тебя, забыться, Спорить с собой, с судьбою спорить. Отрывки кадров отнять у жизни, Белые стены заполнить цветом, Брать карандаш и искать ответы , Бросив с нажимом десяток линий. Каждую чёрточку. Помню. Знаю. Закрыв глаза. Открывая душу. Я рисую, шепча заклинаньем - нужен, Я рисую. Ненужная и чужая. Карандаш пробежит по бумаге нервно, И привычно лягут осколки света. Я срываю со стен и швыряю портреты, И - рисую. Безудержно, вдохновенно... Морщинки. Родинки. Блики. Тени. Но по прежнему дни без тебя - бесцветны. Мертвы. Бесполезны. Пусты. Безответны. Без эмоций, без умысла, без движений... Лампочка меркнет. Дрожь в руках. Стрелка размеренно сводит счёты. Ночь. Понедельник. Рассвет... Суббота... Снова запуталась в этих днях. Выхода нет. Лабиринт из мыслей. Стопка бумаги давно на исходе. Кадры из жизни, отрывки историй - Я рисую, пусть в этом - ни капли смысла.
*** А туфелька падает, громко звеня по ступеням, И кони, вздымаясь, хрипят, превращаясь в мышей. Не бывать тебе, милая - нет, не бывать! - королевой! И рыдать тебе, Золушка, сотни холодных ночей. Ты прекрасна, наивный мой ангел, как нежная роза, И румянец горит, и туманит застенчивый взор... Но ты нищая Золушка - и растекаются слёзы, Выжигая на белых ланитах змеиный узор. И туфелька падает, громко звеня по ступеням, И принц, отвернувшись, за статною феей идёт... Не бывать тебе, милая - нет, не бывать! - королевой... Никогда, моя Золушка, твой не наступит черёд.
*** Что движет женщиной, когда она уходит? И лёгок шаг, и сладостен полёт, Когда она, скомкав письмо в ладонях, Всевышнего неистово клянёт? Что движет ей, когда сказав: "довольно!", Она бежит от ласки милых рук? Когда ей больно, нестерпимо больно, И нет лекарства от душевных мук? Что движет ей, когда вздохнув устало, Она вдруг скажет: "больше никогда!" Но сердце биться - нет, не перестало... И равнодушно смотрят города. Что движет ей, когда она уходит, А мир - не рухнул, и она - жива: Когда всю душу от обиды сводит И вдох в груди шевелится едва; Что даст ей сил, когда холодным утром Постель не смята и щегол молчит... Когда ещё чуть-чуть, уже как-будто - Как прежде всё. Но сердце не стучит.
Please follow and like us:
Visits: 138