Был обычный субботний день. Рабочая неделя у большинства окончилась вчера, поэтому сегодня, выспавшись, люди помчались по привычным хозяйственным делам. Одни на рынки, другие в магазины. Некоторым везло больше, так как огромные супермаркеты располагались у дома – в шаговой доступности.
Под высоким потолком, закрытые чёрным сферическим стеклом, вращались камеры. Они наблюдали за снующими покупателями, которые возили перед собой объёмные тележки, держали в руках пластиковые корзины. Внимание электронных устройств привлёк парень в отделе выпечки и кондитерских изделий. Его маршрут раз пятый повторялся. Сначала в конец прошёлся, потом в начало вернулся. Человек останавливался часто, всматривался в ценники, брал с полок пирожные, торты, вращал в стороны прозрачную упаковку – вычитывал что-то. Парень почёсывал голову, окончательно замирал на месте.
Среди сотни наименований продукции Егор терялся. Возможно для себя он бы давно выбрал знакомое, а может и не выбрал вовсе – мимо прошёл. Манящее сладкое Егор любил; любил рулеты с фруктовыми начинками, выпечные изделия с заварным кремом, но в этот раз дело предстояло иное – его пригласили в гости.
Соня часто говорила, что родители ждут встречи. Разговоров о молодом человеке много, а знакомства всё не происходит. Отговорки Егора в последнее время приниматься перестали, потому что каждая новая причина всё меньше казалась правдивой. В начале недели Соня поставила парня перед фактом: назвала день и время визита. Накануне она напомнила о предстоящем событии, сказав, что родители специально отложили поездку на дачу и мечтают увидеться! Куда тут денешься?..
В ушах стояла перекличка кассовых аппаратов. Чёрная транспортировочная лента помогала кассиру дотянуться до выбранных покупателями продуктов. Большой торт стоял особняком. Его прозрачный как стекло фасад скрывал под собой неизвестное. Егор никогда не пробовал “Чёрный лес”, и вроде как не встречал до сегодняшнего дня в продаже, поэтому решил купить такой, посчитав, что риск – самое верное дело…
Тонированные стёкла автоматических дверей на выходе не сразу обнажили уличную картину. Егор только переступил порог, как понял, что нагрянул дождь. Стоя под козырьком супермаркета, парень ничуть не смутился. В его рюкзаке как раз был припасён зонт на мокрый случай. Нажалась потёртая кнопка, зонт хлопнул приятным звуком, и крыша оказалась готовой. Мимо пробегали старушки с пакетами на головах, другие люди прикрывались папками, руками. Те, у кого были зонты, никуда не спешили. Егор также не торопился – он любил дождь. Туфли парня расплёскивали ещё мелкие лужи, оставшиеся капли слетали с носков обуви и возвращались в быстро текущие ручьи. В глазах Егора представлялась встреча с родителями Сони. Он волновался и немного нервничал.
***
Егор стоял у знакомой двери и в сотый раз изучал номер квартиры. Из кармана куртки парень достал телефон. “Ещё пять минут в запасе. Сейчас позвоню…”
Внезапно дверь открылась и Егор увидел Соню. Она подняла руки в недоумении, ждала хоть какого-нибудь ответа от молодого человека…
– Егор, кнопка звонка сама по себе не нажмётся! Тебя загипнотизировали? Стоишь тут, топчешься!..
– Как ты узнала, что я за дверью?
– В окно видела, через двор шёл! А если бы домофон работал? Стоял бы так же на улице? Давай, входи! У нас почти всё готово!..
Егор снял шапку, перешагнул через порог и толкнул за собой дверь. Она громко хлопнула, механизм накладного замка звонко сработал, а в одной из комнат послышались голоса и замелькали тени. Егор только приблизился к губам Сони, как услышал за спиной девушки голос…
– Так, давайте не оттягивать долгожданного момента, начнём знакомиться незамедлительно. Вошли так по-хозяйски, уверенно! Это хорошо, мужчина в доме должен чувствоваться! – улыбающийся человек потряс кулаком и протянул правую руку навстречу гостю…
– Да это она сама так, из-за сквозняка, – начал отвечать Егор…
– Василий Вениаминович!.. А вы значит Егором зовётесь?
– Да, вы не ошиблись, Егор и есть…
Парню казалось, что вся его голова трясётся от бесконечного рукопожатия отца Сони. Мужчина не отпускал кисти вошедшего и дополнил горячее приветствие похлопыванием по плечу.
– Вася, ну ты так человека нервным тиком наградишь, – сказала взявшаяся ниоткуда женщина. – Отпусти уже гостя и мне не мешай представиться… Любовь Николаевна – мама Сонечки. Она столько про вас рассказывала, столько всего, что, наверное, я сама готова представлять Егора кому угодно!
Егор краснел и улыбка его всё ширилась.
– Так, забегая вперёд, вижу у вас какие-то съестные припасы? – сказал отец Сони и уставился на соблазнительный торт, который держала рука Егора.
– Да, начал отвечать парень, – это “Чёрный лес”, а в пакете ещё бутылка шампанского!
– Отлично, – быстро произнёс Василий Вениаминович, – потрясный набор, главное только после игристого в лесу не заблудиться!..
Все стали смеяться громко, а Любовь Николаевна несколько раз просила Егора не обращать внимания на шуточки мужа, дескать юмор у него такой частый. После этого она взяла мокрый зонт гостя, повесила на крючок у шкафа-купе и поспешила напомнить Егору, чтобы тот не забыл его после…
Когда были вымыты руки и расставлены яства, Любовь Николаевна попросила пройти к столу. Егор продолжал стоять на месте и всё не мог расстаться со своим рюкзаком…
– Что у вас там, Егор, золото в слитках? Прям в коридоре и бросили бы, что в руках носить?
– Да у меня там, если честно, некоторые знаки внимания. Соня рассказывала, что вы трубки курительные коллекционируете!
– Это точно, собираю разные, лет пять наверное. Я как курить бросил, так новое занятие себе придумал! Потом продемонстрирую накопившееся. Вы сами-то не дымите? – задал вопрос глава семейства, вращая в руках курительную принадлежность…
– Нет, сам ни разу не пробовал. Как-то желания не было.
– Это верно! И начинать не стоит. А трубка хороша, хороша. С пластинами металлическими, изогнута интересно… Спасибо, Егор, спасибо, вот только мы ничем ответить не сможем. Не подготовились, – и Василий Вениаминович косо посмотрел на жену…
– Ну, ничего, не последний же раз видимся! И нам представится возможность, исправимся! – сказала Любовь Николаевна, принимая из рук гостя коробку с лентой. – Красота какая! Одна упаковка впечатление производит!
– Да там… – начал было комментировать Егор…
– Чудо настоящее, какой дивный набор! Прям-таки золотом расписан, – восторгалась мать Сони, открывая сбоку коробку, – вот, как раз чай из них вечерком выпьем, с тортом. Угадали с рисунком, Егор, мне всегда цветы нравились! Оригинальные чашки…
Собравшиеся принялись занимать места, тарелки стали наполняться салатами, другими закусками. Аромат свежего хлеба заполонил гостиную, в воздухе повисла атмосфера праздника. Соня с Егором часто переглядывались и смеялись над шутками хозяина дома.
– А что же мы с пустыми фужерами сидим? За встречу кто пить будет? Егор, где ваша бутыль? Она как раз пригодится, начнём с неё. А раз это шампанское лично принесли, то вам и карты в руки!
Егор поднялся и вышел из-за стола. Он сходил в коридор за забытой бутылкой. Вернувшись через мгновение, парень присел рядом с Соней, потёр ладони и принялся откупоривать игристый напиток. Сначала толстая фольга легла на край стола, следующей корявая проволочка появилась. Егор обхватил торчащую пробку, слегка наклонил бутылку и принялся проворачивать её. Вправо, влево, снова вправо, потом другой рукой – пробка сидела в толстом горлышке и не думала покидать его.
– Отменно забили, – сказал Василий Вениаминович, глядя на тщетные попытки Егора откупорить стеклянную тару.
Любовь Николаевна сидела напротив гостя и попеременно зажмуривала глаза. Ей казалось, что в каждую следующую секунду пробка должна выстрелить.
– Странно конечно, – начала она, – смотрите-ка, пузырьки кверху бегут. Почему же пробка не выпрыгивает?
– Сложно сказать, – продолжил Егор и снял руку с горлышка. Он стал внимательно изучать бутылку, водрузив её на стол. Неожиданно для всех раздался громкий хлопок. Пробка выскочила со скоростью пули, пробила матерчатый натяжной потолок, несколько раз отрикошетила внутри полого пространства и замерла неслышно.
– Ба, – выдавил Василий Вениаминович, вглядываясь в свежую прореху, – вот тебе, бабушка, и Юрьев день!..
Собравшиеся за столом сидели молча и не отпускали ни слова. Егор вообще притих и рассматривал рисунок ковра под ногами, но вместо него, почему-то, возникала дыра в потолке и сердитое лицо отца Сони.
Воцарившуюся тишину нарушила мелодия стационарного телефона. Только Соня решила встать со своего места, как мать жестом дала понять, что сделает это сама. Любовь Николаевна вышла в коридор, сняла трубку и принялась разговаривать с кем-то…
– Так значит вы на телевидении работаете? Где увидеть можно? – задал вопрос Василий Вениаминович, принявшись разливать шампанское по бокалам.
– Да, всё верно. Работаю на канале, но только не корреспондентом. Я всегда с другой стороны кадра – телеоператор. В основном это новостные сюжеты, эфиры в студии. Вне телецентра тоже подрабатываю. Свадьбы снимаю, другие праздники, трансляции на разных мероприятиях…
– Творчество – это всегда интересно. У меня, кстати, большой архив старых видеокассет. Случайно нельзя материал с ленты на более современный носитель переписать?
– Можно, конечно можно!..
Егор стал рассказывать о процессах оцифровки материала, вспомнил про навыки монтажа и курьёзные случаи во время съёмок. Незаметно в комнату вернулась Любовь Николаевна; она предложила продолжить разговор за горячими блюдами. В комнате зажёгся свет, а за окном сгущались тучи. Спустя час по подоконнику ударил ливень. Погода испортилась окончательно.
***
– Вот так всегда радуюсь, когда за окном ветры, ураганы, а я в сухости и тепле. В одной руке чай дымящийся, тёплый пирожок в другой… А вы с родителями живёте, Егор?
– Уже нет. Сейчас отдельно проживаю!
– Самостоятельность – это хорошо! Я сам всегда к такому стремился. Она воспитывает, закаляет! Любовь моя, – крикнул в коридор Василий Вениаминович, – что там с самоваром нашим?
– Всё, всё, закипел уже, – затараторила женщина войдя в гостиную. – Вот наш пузатик. Сейчас чашки новые ополосну и начнём чаёвничать!..
Любовь Николаевна снова вышла из комнаты, а спустя минут пять вместо неё вернулась Соня. Девушка внесла поднос со сверкающими чистотой ложками и чашками. Расписные пионы отдавали позолотой, белые блюдца звенели друг о друга.
– Егор, можешь помочь мне, перехвати пожалуйста, а то взялась неудобно. Боюсь сахарница завалится!
Парень привстал с дивана, крепко вцепился в поднос Сони и поставил его рядом с самоваром. Девушка встряхнула руками, поправила прядь волос и сказала: “Может ты пока разольёшь кипяточку, а я на кухню за заварочным чайником схожу?”
– Да, сделаю!.. Я с детства любил самовары, да и вообще весь процесс чаепития. Печенья всякие, плюшки, варенья на хлебе…
– Егор, вы так рассказываете аппетитно, что, как мне кажется, не доживу до торта. У меня аж слюнки потекли…
Парень продолжал закрывать и открывать краник самовара. Наполнял кипятком одну чашку, другую; тут он неожиданно произнёс: “А ещё дурачились конечно…”
– Это как же? – поинтересовался Василий Вениаминович, – не молчите Егор, расскажите подробно!..
– Да, это так, больше забавы детские. Чай с крышечкой называется!
– Чай с крышечкой? Первый раз слышу о таком. И как его приготовить? Заваривается как-то по-особенному? Егор, открывайте тайны, не ухмыляйтесь. Теперь и меня раззадорили.
– А вы точно всё правильно поймёте?.. Вот и Соня заварочный чайник принесла. Он как раз необходим для нашей церемонии… Держите, чашка с кипяточком, принимайте… Сейчас я вам заварки налью, и, пока наливаю, спрашиваю… Василий Вениаминович, вам чай с крышечкой сделать?..
Отец Сони держался руками за край стола. Он вопрошающе смотрел на собеседника и удивлённо поднимал брови: “Ну, да, с крышечкой хочу!”
Егор резко наклонил вперёд заварочный чайник, его крышка сорвалась с места и со звоном нырнула внутрь чашки, расплескав в стороны парящее содержимое…
– О, Господи, – вскрикнул Василий Вениаминович, подскочив с места, – как же горячо. Ай-я-я-я-яй…
Он схватил лежащее рядом полотенце и принялся растирать им штанину.
– Уфф, как же печёт. Я скоро вернусь, – скороговоркой выдавил мужчина и поспешил покинуть гостиную.
– Егор, у тебя мозги есть? Что за ребячество? Ты как себя ведёшь? – задавала бесконечные вопросы Соня.
– Что тут стряслось? Отец почему кричал? Куда он делся?.. – продолжила вошедшая Любовь Николаевна. Она поставила на стол торт с конфетами, окинула взглядом мокрую скатерть и задала вопрос Соне: “Чаем что ли облился?”
– Ну да. Штанам досталось!
– Руки-крюки. Вечно что-нибудь случается с ним… Схожу помогу растяпе. Как дитё малое, ей Богу…
Любовь Николаевна покинула комнату, а Соня, толкнув Егора, закрутила пальцем у виска. Она присела на стул, вытащила из вазочки конфету в обёртке, помяла её пальцами и бросила в сторону молодого человека. Карамель, отскочив от плеча, улетелана под диван. В помещении воцарилось молчание.
***
Разговоры за чаем не прекращались. Штаны на хозяине дома были сухими, а настроение замечательным. Время бежало неумолимо вперёд, никто не заметил, как десять часов вечера наступило. Дождь перестал проливаться с неба, поднялся ветер. Любовь Николаевна вышла из-за шторы и поделилась наблюдениями: “Который день погода была хорошей, а сегодня испортилась мгновенно. Нам надо родителей завтра проведать, Вась. Я что-то притомилась сильно. Отпустите меня дорогие, пойду ко сну готовиться, а вы воркуйте тут, не спешите…”
– Ну, я тогда тоже с тобой. Будильник часов на шесть заведу. Нам просто в область завтра ехать, вы уж простите Егор, что оставляем… Рады были знакомству! Соня присмотрит за вами. Чая ещё потребуйте. Погоняйте, бывает, увлекается безделием!..
– Папа, – проворчала Соня, – поклёп чистейшей воды. Егор, не слушай его, наговаривает…
На весёлой ноте, распрощавшись и пожав гостю руки, родители удалились в спальню, а Егор попросил заварить чашечку кофе. Он выпил её залпом, пробормотал Соне, что действительно час поздний, и второпях засобирался. С вешалки снял куртку, обулся. Соня подала висевший на крючке зонт. За долгое время он обсох полностью. Егор скрутил его привычным образом, перетянул чехол шнурочком и с силой погрузил в сетчатый карман рюкзака. Внутри зонт наткнулся на что-то, а наружу вылетела долгая белесая струя. Её оказалось так много, что в глазах защипало мгновенно, стал вырываться кашель, а в носу закололо. Соня сорвалась с места и скрылась на кухне. Пальцы Егора нащупали вертушку дверного замка. Они повернули её пару раз и дверь тотчас открылась. В помещение ворвался свежий воздух. Егор стоял у лестницы, продолжая кашлять. Он слышал, как кричал Василий Вениаминович, как Любовь Николаевна звала Соню. Через минуту все четверо стояли на лестничной площадке; кто одетый полностью, кто в ночной рубашке и тапочках, в халате. Текущие носы утирали бумажные платочки, а редкую слезу на щеке смахивал край рукава.
– Господи, я сначала подумал, что соседи тараканов травят, халат накинул, думал минералки попить холодненькой… Дверь в коридор открыл, и началось… Пришлось бегством спасаться! Егор, ваших рук дело? Как так вышло?..
– Извините, пожалуйста, я в правом кармане баллончик газовый ношу, а тут забыл, что он там находится… Вот, зонт вставил. Не со зла, конечно! Случайность глупая!
– Мда, Егорка, вечер сегодня поистине незабываемым получился. Гостинцы ваши отменны… Особенно удался финальный аккорд – мы под впечатлением! Знаете, вы человек нескучный. У меня к вам предложение, поедемте с нами завтра, к родителям супруги. Свежую струю в привычное общение внесёте… Или как там у вас?..
Василий Вениаминович посмотрел лукаво в сторону Егора, а Любовь Николаевна с дочерью разразились хохотом.
– Нет, Егор, правда, я серьёзно предлагаю… Квартира наверное проветрилась уже. Пройдёмте с нами, чаю выпьем, а свободная комната всегда найдётся. Ещё успеете подумать. Как там у классиков? Утро вечера мудренее?..
Константин Альгиеба.
Visits: 71